В груди будто зияла дыра, которую я не могла заполнить

Мне cемнадцать. Утро. Нужно идти в школу. Я захожу в ванную, смотрю в зеркало — с моим телом все не так. Бедра слишком большие. Ноги слишком большие. Бока и уши не такие, щеки и нос гигантские. Я втягиваю живот, щеки и мечтаю, чтобы быть похожей на куклу Барби… При этом я даже не была полной, но мне всегда казалось, что я «недостаточно» худая.

Началось все это еще в раннем детстве. Я росла очень тревожным ребенком, боялась людей, общения, школы. Мир мне казался опасным местом. Чтобы как-то справиться со своими страхами я «уходила» в еду. Хоть это еще не было на постоянной основе, но она меня расслабляла, приносила мне комфорт и спокойствие. Я не видела в этом никакой проблемы. Более того, иногда какая-то «вкусняшка» казалась мне единственным, источником счастья, и я могла долго фантазировать о ней, лететь домой, чтобы получить свою «дозу» кайфа.

Проблемой, как мне кажется, это стало с 11 класса и продлилось еще десять лет. Я жутко ненавидела себя в школе, стеснялась—и мне пришла мысль, что если я похудею, то полюблю себя и все меня полюбят. У меня начала развиваться полная зацикленность на себе и теле.

Каждый день начинался с весов и рассматривания своего тела. Я садилась на голод, на экстремальные диеты, занималась спортом на голодной желудок, делала антицеллюлитные массажи до синяков, вес сильно снижался, но я и тогда не могла перестать думать о контроле еды и тела. Я была одержима.

Все хобби и интересы, и сама жизнь сошлись на контроле цифр на весах и мыслях о том, как мне похудеть—и о самой еде. Жизнь отошла на второй план, на первом было только то, когда я что поем, где сколько калорий, и когда следующий прием пищи. Я боялась еды. Мечтала быть девушкой как в пабликах ВК, пыталась сидеть на «голодной, любимой» диете, но у меня не получалось, я срывалась. После чего я жутко ненавидела себя и старалась сесть на голод или разгрузочный день. Началась булимия. Я вызывала рвоту и не могла остановиться это делать. Я пряталась, мне стыдно было признаться кому-либо, что я вызываю рвоту. Я наедалась и бежала в подъезд, в торговый центр, чтобы очиститься. Я не могла терпеть того, что в моем желудке была еда, мне казалось я сразу потолстею и никогда не смогу сбросить эти килограммы. В кафе, кино, в гостях, я очищалась, врала, что отравилась, придумывала что-то, зачем мне нужно выйти. Мне было стыдно перед людьми, но мой страх поправиться был сильнее. Я наедалась, бежала очищаться, потом доедала то, что осталось и снова очищалась. Каждый раз, стоя перед зеркалом и смотря на красное лицо говорила, что это последний раз, но вновь возвращалась к булимии.

Все десять лет была борьба с собой, телом и едой. Я в ней проигрывала, но не хотела это видеть. Только с помощью переедания я решала все проблемы, справлялась с любыми страхами, тревогой, чувствами. Меня могло задеть все, что угодно: не такой взгляд, не такая интонация в голосе человека, не так повернулся. Мое эго было сильно раздуто, как большой шар, и его могла задеть любая мелочь. Я использовала еду не по назначению. Она была моим обезболом, моим расслаблением. Но мне хотелось быть идеальной, худой, я садилась на диету и просто лишала себя моего обезболивающего—компульсивного переедания. На диете я худела, поначалу все шло хорошо, но впоследствии мое напряжение, беспокойство, тревога нарастали. Я не выдерживала этого напряжения, становилось хуже, и я прибегала к моему «решению всех проблем»—бежала жрать. Я не была голодна. Но мне просто необходимо было «сняться» от всего накопившего напряжения, чтобы почувствовать себя лучше.

Если я принимала решение больше так не делать, в мою голову приходили какие угодно причины, почему я должна обратиться к еде. Я не могла не начать компульсивно есть. Когда я начинала есть, я не могла остановиться. У меня болел живот, голова, физически организм давал понять, что хватит. В какой-то момент, когда совсем становилось плохо, я переставала пихать в себя еду, но через несколько часов, когда желудку становилось легче, я продолжала. В интернете говорили не ругать себя за срыв, и продолжать диету, но я так не могла. Если я срывалась, то уходила в зажор на неделю или больше. Как алкоголик в запой. Каждый день я настраивалась на диету, но срывалась и откладывала «на завтра». Так проходил каждый день. Потом снова на каком-то самобичевании начинала вновь и снова срывалась. И этот цикл не заканчивался. Я не могла собственными силами прервать этот круг. Менялись диеты, способы контроля, я переезжала на новую квартиру, думая, что таким образом избавлюсь от переедания.

Я завела кошку, думая, что все свое внимание направлю на нее, и у меня не будет мыслей о переедании. Мои попытки были всегда тщетны. На новой квартире мой день был похож на предыдущий. Я вставала, бежала в магазин за едой, даже если это были последние деньги, скупала кучу сладкого, чипсов, бежала домой и начинала объедаться. Помню, как долго длились секунды на снятие обуви, они казались вечностью, мне нужно было срочно, здесь и сейчас успокоиться едой.

Все становилось хуже, я чувствовала себя хуже, началась депрессия, больше тревоги и единственное, что я думала поможет мне—психотерапия. Я думала, что вся моя жизнь изменится. Три года я проходила психотерапию. Параллельно ходила к психиатру, который выписывал мне антидепрессанты. В начале я и правда почувствовала себя лучше, и думала нашла свое решение. Впоследствии мне становилось хуже. Апатия, депрессия, тревожность, компульсивное переедание не уходило из моей жизни. Психиатр меняла схемы лекарств, прибавляла дозы, добавляла нейролептики, транквилизаторы. С каждой схемой лекарств я надеялась на избавление от переедания, но этого не происходило.

Помню как, сидя у психиатра, ждала, пока она выпишет мне очередей рецепт. Психиатр что-то говорила, объясняла, а все мои мысли были в подсчитывании денег, сколько я отдам за прием психиатру, сколько сдачи останется, и что я смогу купить из еды. Я бежала от психиатра за новыми таблетками, а потом в магазин за едой. Я была уверена, что это мой последний зажор, что сейчас в последний раз я переем, а потом подействуют новые таблетки и моя болезнь сойдет на нет. Ничего не происходило, я будто пила не сильные препараты, а обычную аскорбинку. Психотерапевт удивлялась, говорила мне, что видит, как я ухожу от нее в нормальном состоянии, а прихожу в таком, будто терапии не было. Я тоже не понимала почему так. Я все больше компульсивно переедала. У психотерапевта я сидела и все понимала, но выходила от нее и бежала жрать. Из одного магазина в другой я компульсивно бегала и не могла с этим ничего сделать.

Я жила только перееданием, не хотела выходить из дома, я боялась людей, я не работала, чувствовала себя униженно и не знала, как это остановить. Здравомыслие меня покидало. Я могла выкинуть конфеты в мусорку, потом достать их, чтобы съесть. Купила как-то котлеты по-киевски, они оказались просроченными, но я не смогла их не съесть. Я подумала: «Может я похудею отравлением из-за этих котлет?» — и мне это казалось вполне резонно! Часто я радовалась в болезни различным отравлениям, недомоганиям, так как надеялась, что таким образом похудею. Я воровала у моей бабушки деньги на свою зависимость, много врала.

Помню, как вытащила у нее кошелек и помчалась в магазин за едой. Чувство вины охватывало меня, но я не могла остановиться и вернуть деньги, потом снова много врала, и придумывала причины потери ее кошелька. Меня начинало трясти без компульсивного переедания, силы уходили, их могло не быть даже на то, чтобы помыть голову. Полностью понимала, что я как пищевой наркоман. И не понимала, что делать. Бабушка могла спрашивать меня, как мне помочь, видела, что мне плохо, но я даже не могла объяснить, я сама не понимала, в груди будто зияла дыра, которую я не могла заполнить. Моя жизнь сводилась только к тому, где мне найти еду, скорей употребить и вырубиться спать. Если мне было сильно плохо, я могла выпить больше дозы нейролептика, он давал снотворный эффект, и хотела быстрее заснуть, чтоб не быть в этой реальности, так как знала, что завтра будет все то же самое. Психолог как-то сказала, что есть программы 12 шагов.

Я подумала, что мне это не надо, даже испугалась. Но через несколько месяцев решила погуглить, что это за программа. Наткнулась на телеграм-канал «Анонимные компульсивные переедающие». Мне нечего было терять, я вступила. Это оказалась группа по 12 шагам. Я нашла спонсора, и она стала мне давать инструкции—что делать, чтобы выздороветь. Программу мы прошли быстро, не растягивали на годы/месяцы.

Я помню был Новый год, я всегда боялась праздников, ведь там еда. Каждый праздник или застолье приносило напряжение. Нужно было стараться удерживаться, у меня не получалось, и я не могла остановиться, потом снова пыталась держаться. А в тот Новый год я съела праздничную тарелку еды и остановилась. Я не поверила в это, начала есть еще, но я не хотела есть. В следующий раз я начала есть, когда была голодная. Произошло чудо. Появились силы, чтобы жить. Ушла депрессия. Началась другая жизнь. Я больше не избегаю праздников, застолий, зная, что я не буду переедать. Я не стала идеальным человеком, также бывают страхи, раздражения, беспокойства, но это не тянет меня обезболиваться едой, ведь у меня есть четкие инструкции, что делать в таком случае. Я поняла, что такое свобода, когда не нужно бороться с едой, бояться ее. Выход есть!:)

Comments are closed.